|
|
____________________________________________________
о восприятии услышанного (прочитанного) нами и
не только нами
Наш интеллект представляют две взаимодействующие системы - подсознание
и сознание с разными интеллектуальными ресурсами, а значит, и с разными
интеллектуальными возможностями.
Мы можем подсознательно воспринимать одновременно тысячи и более звёзд
на ночном небосклоне.
Таков широкий кругозор системы подсознания. Зрительный образ
ночного небосклона один из результатов его чувственного восприятия
чувствительной системой подсознания - системой, способной ощущать,
испытывать, воспринимать внешние воздействия.
Система сознания не является чувствительной системой: она не
испытывает внешних воздействий от окружающих нас реалий. Информацию
о них эта система получает от подсознания, в первую очередь через их
зрительные образы.
Зрительный образ позволяет нам осознанно анализировать, например,
участок ночного небосклона с разными целями.
Пусть мы знаем, как провести анализ определённого участка ночного
небосклона на фотоснимке с конкретной целью. Для его проведения нам
необходимо лишь проявить свою волю - осознанное стремление к
осуществлению действий, направленных к достижению намеченной цели.
Анализ чего-либо - это уже из области высших интересов -
осознанное стремление к познанию себя и нашего окружения.
Высшие интересы и воля взаимосвязаны. Удовлетворение
этих интересов невозможно без нашей воли.
Из всего живого на земле только человек имеет высшие интересы.
Поэтому нам приходится решать задачи, продиктованные не только нашими
основными инстинктами - стремление к выживанию и продолжению своего
рода - но и высшими интересами.
Задачи, продиктованные нашими основными инстинктами, успешно и всецело
решаются на подсознательном уровне.
Заметим, что решение этих задач, не нуждается в знаниях, для выражения
которых служат слова
Задача "распознавания окружающих нас реалий" является важнейшей из
этих задач. И с этой сложнейшей задачей (для её компьютерного решения)
мы на подсознательном уровне справляемся с такой лёгкостью, что не
принимаем её за задачу.
Успешное решение задач, продиктованных нашими высшими интересами,
невозможно без участия аналитической системы сознания, наделённой волей.
Заметим здесь,что решение этих задач невозможно без знаний, выражаемых
в словесной формулировке.
Нашу волю можно охарактеризовать как некую целенаправленную
энергию. Воля противопоказана системе подсознания, ибо она,
как целенаправленная энергия, будет сужать чувственное восприятие
окружающей нас действительности, что несовместимо с нашим существованием.
Поэтому аналитическая система сознания не может быть результатом
развития чувствительной системы подсознания.
Стремление к познанию себя и своего окружения предполагает обмен
знаниями между индивидуумами, который невозможен без слов, необходимых,
прежде всего, для выражения различных понятий.
Без слов мы не имеем возможности осуществлять логические построения.
Известно, что логика концентрируется только на той части человеческого
знания, которая выражена в языковой форме.
Поскольку наше мышление покоится на понятиях, для выражения которых служат
слова, то не владея словом, мы не способны мыслить.
Слова, которыми названы различные объекты, ассоциативно связаны
с их образами в нашей памяти.
Наша природная память - феноменальная ассоциативная память.
Так определение наличия/отсутствия какого-нибудь слова в этой
памяти осуществляется за время, независимое от числа слов в ней.
Мы не можем осознанно "заносить" информацию в нашу память и осознанно
"выбирать" из неё.
Наша память есть память системы подсознания.
Результаты подсознательного восприятия окружающих нас реалий, и не
только их, содержатся в памяти подсознания в образном представлении.
Система подсознания может обеспечивать доступ от одного образного
представления в её памяти к другому (по схожести, принадлежности,
смежности (в пространстве и во времени)) за время независимое от числа
образов в памяти подсознания.
Носитель информации в ассоциативной памяти подсознания представляет
собой особую живую материю нейроны.
По-видимому, феноменальные интеллектуальные возможности системы
подсознания во многом объясняются особыми свойствами живой материи
её носителя информации.
Только биологические системы могут располагать такими носителями
информации. И только они могут обладать образным целостным
восприятием окружающей их действительности, а значит, и широким
кругозором.
Наша чувствительна система подсознания может осуществлять
ассоциативный прямой (безадресный) доступ к информации, хранящейся
в отдельных полях такого носителя информации.
Чувственное восприятие этой информации осуществляется за
пределами нашего сознания.
Чтобы запомнить, например, стихотворение "слово в слово" нам
приходится многократно перечитывать его фрагменты.
Такое запоминание текста абсолютно бессмысленно с точки зрения
его компьютерного запоминания.
В биологической системе память обеспечивается за счёт усиления
связей между нейронами - носителями информации.
Наше мышление в основном определяется связями между нейронами,
а не процессом обработки информации.
Слово имеет значение и смысл.
Значение слова - это то, что мы находим в толковых словарях.
Можно сказать, что значение слова есть некоторый интеллектуальный
общественный продукт.
Под смыслом слова понимается индивидуальное значение, которое
приобретает слово человека в каждой конкретной ситуации, например,
в услышанной фразе.
Для понимания смысла слова некоторого высказывания неважно услышано
высказывание или прочитано нами. Здесь будем говорить об услышанном
высказывании,предполагая, что оно может быть и прочитано нами.
Известно, что в нашей памяти есть специальные зоны, ответственные
за понимание (распознавание) смысла слов.
Смысл слова в конкретном высказывании нельзя распознать вне
связи его с другими его словами.
Помогает распознаванию смысла слова и тема, например, нашего
разговора.
Как правило, слово (название некоторого объекта) не содержит в
себе какой-либо информации об этом объекте, Информация о объекте
может содержаться в зрительном, осязательном, обонятельном и других
его образах.
Понимание смысла слова, которым назван конкретный предмет или явление,
покоится на образах этих реалий, прежде всего, на их зрительных образах
Услышанное нами слово (название объекта) вызывает ассоциацию в первую
очередь с зрительным образом объекта - с его наглядным
представлением.
Можно сказать, что слово может иметь наглядное представление.
Незнакомое нам слово можно определить с помощью других слов, каждое
из которых ассоциативно связано в нашей памяти с соответствующим
образом (образами).
Например, незнакомое нам слово "дракон" может быть определено, как
ящер с крыльями орла. И мы через подсознание можем воспринять
(вообразить) это чудище.
Можем потому, что слова "ящер" и "крылья орла" ассоциативно связаны
в нашей памяти с их образами и, конечно, благодаря реализации
феноменальной способности подсознания в "конструировании" нового образа
в своей памяти из элементов образов знакомых объектов.
Элементами объекта являются его части, обладающие адаптивно значимыми
целостностями. Эти элементы могут выступать при определённых условиях
и в качестве объектов.
Наглядным представлением слова "дракон" станет упомянутый сложившийся
образ в нашей памяти.
Наглядным представлением слова, обозначающего какой-то конкретный
объект, может быть наиболее запомнившийся нам образ этого объекта.
Какое же наглядное представление может иметь слово-понятие, обозначающее
любой объект из группы однородных объектов, которых, только видимых нами,
могут быть сотни и более?
Группой однородных объектов могут быть, например, представители
некоторого вида живой природы.
Если возможен некий обобщенный образ группы однородных объектов, то
наглядным представлением слова-понятия может быть единственный образ.
Чем меньше число образов, дающих наглядное представление слова, тем
успешнее восприятие услышанной нами фразы в реальном масштабе времени.
Среди многочисленных представителей одного вида флоры или фауны есть
его типичные представители (наиболее часто встречающиеся нам) и
нетипичные - остальные его представители.
Например, среди людей нетипичными будут: полные, высокие, низкорослые,
сутулые и т. п.
Для системы подсознания с её широким кругозором выделить наиболее часто
встречающихся людей - не проблема.
Когда мы слышим слово "человек", оно ассоциируется в нашем подсознании
с неким смутным образом (сродни нечёткому силуэту), в котором легко
угадывается типичный человек, но никак не конкретный человек, ибо в этом
смутном образе человека черты его лица не проступают.
Наяву, когда наше сознание "не отключено", в нашем воображении
представляются только смутные образы.
Услышанное нами словосочетание "полный человек" ассоциируется в
нашем подсознании со смутным образом полного человека. Этот образ и
будет наглядным представлением словосочетания "полный человек".
А услышанное словосочетание "однобокая ель" ассоциируется в подсознании
со смутным образом однобокой ели.
Если мы никогда не видели однобокой ели, но часто видели другие
однобокие деревья, то феноменальная способность системы подсознания к
импровизации, позволит нам при восприятии услышанного словосочетания
"однобокая ель" увидеть (через подсознание) её смутный образ.
Поскольку смысл слова (обозначающее чего-либо) покоится на наглядном
представлении (образе) этого чего-либо, то основная роль в распознавании
смысла слова лежит на нашем подсознании.
Если же наше подсознание решает какую-то задачу, то всегда по своему,
как нам того не дано.
Поэтому автор этих строк даже не пытался предложить модель
подсознательного распознавания смысла слов.
А если что-то он и предпринял в этом плане, то чтобы обозначить
проблему "распознавания смысла слов" услышанной фразы.
Время восприятия услышанной нами фразы часто ограничено, поскольку за
этой фразой в подавляющем большинстве случаев сразу следуют другие фразы.
Поэтому для успешного восприятия услышанной фразы в реальном масштабе
времени результаты подсознательного распознавания смысла её слов не
доводятся до нашего сознания. Подсознание пытается до нас сразу довести
наглядное (образное) представление фразы.
Пусть мы услышали следующую фразу.
Дворник посыпал солью заледенелую дорожку возле нашего дома.
При подсознательном восприятии этой фразы, ассоциативно связанные образы
с её словами (словосочетаниями) сложатся в нашем воображении в некую
целостную, хотя и смутную картину - наглядное представление этой фразы.
И здесь можно сказать, что понимание услышанной (прочитанной) фразы
покоится на её наглядном (образном) представлении.
Тут уместно привести следующее признание известного мультипликатора
Уолта Диснея: "Я понимаю только то, что вижу".
Но образное представление фразы всего лишь необходимое условие для её
понимания, но не достаточное.
Наглядное представление приведённой фразы не обеспечивает нам возможность
понимания смысла действий дворника. А значит, и возможность понимания
самой фразы.
А именно: посыпанный солью лёд может плавиться и при минусовой температуре.
С этими знаниями нам уже могут быть понятны и действия дворника, и
сама фраза.
Мы можем многое знать о таком веществе как соль.
Но чувствительная ассоциативная система подсознания с её широким кругозором
обладает удивительным даром выбирать из своей памяти только ту информацию,
которая необходима для понимания услышанной фразы.
Понимание любой услышанной (прочитанной) фразы предполагает наличие у
нас определённых знаний.
Здесь мы должны хотя бы коснуться нашего восприятия абстрактных понятий.
Абстрактные понятия, например, такие как доброта, любовь, ненависть
также могут иметь наглядные представления в нашей памяти.
Наглядное представление о добре мы имели ещё в детстве. Это были образы
деяний положительных героев наших любимых сказок.
С годами наше представление о добре, во всяком случае, радикально не
изменилось.
Наше наглядное представление о чём-либо не всегда является истинным.
Однако и оно может выступать в качестве ещё одной ступени к множеству
ступеней, по которым происходит наше восхождение к истине.
И ещё заметим, что слово, обозначающее какое-то действие, как правило,
может иметь наглядное представление лишь в сочетании со словами, которыми
названы объекты, имеющие отношение к этому действию.
Так с сочетаниями слов "сложить карточный домик" и "сложить числа" в
нашей памяти ассоциируются совершенно разные образы.
Мы еще в детстве имели наглядное представление о сложении чисел пусть
на пальцах. Имели мы наглядное представление и о других
арифметических действиях.
А вот компьютерные интеллектуальные системы, не обладающие образным
восприятием, не могут иметь наглядного представления даже о таком
простом арифметическом действии как "сложение чисел". И значит,
не могут понимать (постигать смысл) его. Как и вообще понимать что-нибудь
Хотя компьютерные интеллектуальные системы, не обладающие образным
восприятием, в том числе и слов прочитанной ими фразы, не способны
понимать её суть, тем не менее, они могут переводить тексты с одного
языка на другие.
Немало пользователей компьютерных переводчиков дают им хорошие оценки.
И всё же машинный переводчик, лишенный возможности понимания того, что
переводит, не застрахован от ляпсусов, граничащих с откровенной чепухой.
Автор этих строк обратился к поисковой системе Google с просьбой
подобрать несколько машинных переводчиков для перевода с русского языка
на английский следующего простейшего предложения.
Яблоко ест кролик.
Первые три переводчика, предложенные Google, перевели данное предложение
как:
An apple is eating rabbit.
Если бы искусственные интеллектуальные системы (ИИС) могли понять суть
этого простейшего предложения, они не допустили бы такого ляпсуса.
Дошкольник, проживающий в русской семье в туманном Альбионе (не имеющий
понятий о глаголах, существительных и других частей речи, что в первую
очередь определяет компьютер-переводчик) переведёт правильно приведённое
выше предложение, ибо он имеет образное восприятие этого предложения,
которое даёт ему возможность понимать его.
Справедливости ради следует сказать, что один компьютерный переводчик,
из первой десятки предложенных Google, правильно перевёл это простейшее
предложение. Возможно, в его базе знаний с каждым конкретным именем
существительного связано определение - одушевлённоё/неодушевлённое.
Учёными замечено, что мысль может прийти к абстракции, лишь исходя
из чувственного.
ИИС не могут прийти к абстракции, ибо они не могут иметь чувственного.
Поскольку ИИС не обладают образным восприятием, они не могут понимать
смысла слов, и значит, их невозможно "наделить" мышлением.
ИИС не могут решить поставленную перед ней какую-либо задачу уже
потому, что они не способны понимать смысл слов, задействованных в
постановке задачи.
ИИС, в первую очередь компьютерные экспертные системы, со специальными
программами использования знаний, содержащихся в их памяти в виде
списков правил, могут действовать успешно лишь в предусмотренных нами
ситуациях.
Они не могут понимать правила, которыми пользуются в своей работе.
Впечатляет победа шахматного компьютера с названием Deep Blue над
обладателем шахматной короны в 1997 году.
Но если бы организаторы шахматного турнира могли перед стартом изменить
правила продвижения, хотя бы одной шахматной фигуры на доске пусть коня,
обнаружилась бы полная несостоятельность шахматного компьютера, как
мыслящего игрока.
P. S. Слепоглухонемой человек, умеющий читать "написанное" шрифтом
Брайля, способен понимать прочитанное. Так как он может осязать многие
реалии из окружающих нас и иметь наглядные образные представления о них.
К этому заметим, что слепоглухонемой не лишен специальных зон в его
памяти, ответственных за понимание смысла слов.
Братья наши меньшие могут распознавать услышанные ими слова, но не
могут распознавать смысла слов, хотя бы потому, что они не имеют и не
могут иметь высших интересов.
Ведь решение задач, продиктованных только высшими интересами,
невозможно без знаний, выражаемых в словесной формулировке.
Добавим также, что основными образами объектов, задействованными в
процессе их распознавания, являются обонятельные образы. А это уже
иное (нежели наше) восприятие информации, а значит, и иные их
интеллектуальные возможности.
P. P. S. Если бы наш интеллект представляла одна чувствительная система
подсознания, мы бы и тогда были и жизнеспособными существами на
земле, и способными к продолжению своего рода.
Но мы не были бы разумными существами, ибо без аналитической
системы сознания мы, не имеющие высших интересов, не владели бы словом.
И значит, не обладали бы способностью мыслить.
Поскольку аналитическая система сознания не может быть результатом
развития чувствительной системы подсознания, то существа разумные не
могут быть результатом развития неразумных существ.
НА НАЧАЛО
НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ
|
|